Последствия глобализации для России в 90-е гг.

На протяжении 90-х гг. ХХ столетия Россия жила под мощным влиянием глобализа-ционного проекта. В ней были реализованы практически все направления транформационного характера, перечисленные в разделе 2.3 настоящей работы: начиная с организационно-экономических и валютно-финансовых, среди которых и принудительная либерализация, включая либерализацию внешне-экономических связей, приведшая к гибели многих еще не окрепших российских предприятий в промышленности, сельском хозяйстве, сфере услуг; активное вовлечение страны в систему международных расчетов и быстрое наращивание внешнего долга, усиление зависимости от международных и иностранных финансовых институтов, использование иностранной валюты для обслуживания внутреннего хозяйственного оборота, и кончая социокультурными, резко изменившими шкалу жизненных ценностей многих россиян и ослабившими роль национальных традиций и обычаев в стране. Если учесть, что все это происходило на фоне политического развала страны, резкого изменения правового поля и разрыва множества хозяйственных связей, то последствия как для экономики в целом, так и для конкурентоспособности и экономиической безопасности страны оказались, мягко говоря, неутешительными.

Совершенно очевидно, что эти преобразования не только не решили ряд застарелых проблем национальной экономики (структурных, финансовых, социальных), доставшихся ей в наследство от СССР, но, наоборот, серьезно их усугубили и породили новые, не менее сложные и драматичные. Среди них следует остановиться на десяти, наиболее на, наш взгляд, важных, имеющих непосредственное отношение к теме данной работы.

1. Основные элементы российских реформ — либерализация цен и политика денежного сжатия (за счет предельно жестких вариантов бюджетно-налоговой и денежной политики), форсированное открытие экономики, приватизация собственности — не привели к финансовой стабилизации и не сформировали условий для оживления производства и инвестиций. Многолетний спад производства, утрата целых отраслей и производств, в том числе наукоемких и высокотехнологичных; подрыв финансовой базы инвестиций; засилие импорта на отечественных рынках и формирование однобокой сырьевой экспортной ориентации российской экономики стали прямым следствием применяемых методов стабилизационной политики.

Вся стратегия экономической реформы, разработанная для России одним из основных фигурантов глобального проекта — Международным валютным фондом — в конце 19-91 г., основывалась на стимуляции экспортных отраслей экономики, генерирующих валютный капитал, необходимый прежде всего для погашения внешних долгов, не столько унаследованных от СССР, сколько вновь приобретенных. Таким образом, модель реформирования российской экономики уже в самом замысле исходила из концепта долговой экономики. Это качество в ходе реформ 1992–1998 гг. превратилось в базовое качество новой экономическойсистемы страны.

С учетом возрастающей включенности российских финансовых рынков в глобальную систему международных финансовых рынков и тесной зависимости от колебаний конъюнктуры на любом ее сегменте, высокой чувствительности к подобным колебаниям в силу исключительно спекулятивного характера национального фондового рынка, наличия весьма широкого и устойчиво действующего шлейфа факторов внутренней нестабильности российская экономика стала еще и высокорисковой.

Итоги социально-экономического развития в 90-е гг. подтверждают, что политика российских реформ в русле принятой стратегии финансовой стабилизации и борьбы с инфляцией сугубо монетарными методами привела к формированию особого типа — сочетания долговой и высокорисковой экономики, где все должны всем и все вместе должны Западу, США, международным финансовым организациям.

Эта модель развития в принципе закрывает все перспективы, связанные с оживлением производства и инвестиций, структурными реформами и тем более со стратегией и программами постиндустриального развития. Потеря же перспектив постиндустриального развития чревата утратой Россией ее законного места в современной мировой экономике и геополитике, окончательным выталкиванием ее на периферию исторического развития.

Сегодня с высокой степенью определенности можно утверждать, что национально-государственные интересы России в должной мере не принимались во внимание при выстраивании стратегий развития России на 90-е годы и на более отдаленную перспективу.

В результате геополитические, геоэкономические и конкурентные позиции страны резко ухудшились. Такова вполне реальная перспектива, представляющая угрозу национальной безопасности России. И она может принять необратимый характер, если не будут предприняты решительные меры по пересмотру всей стратегии и тактики проводимых реформ.

2. Разрушение единого экономического пространства, усиление экономического сепаратизма, разрыв многолетних хозяйственных связей — все это мощнейшие факторы падения конкурентоспособности, ведущие к колоссальным экономическим потерям. Проблема оптимального использования единого экономического пространства бывшего СССР остро стоит сейчас перед всеми странами СНГ и, прежде всего, перед Россией, являющейся крупнейшей и наиболее развитой и богатой ресурсами страной этого исторически сложившегося региона. Эта новая и крайне сложная для российской экономики ситуация требует выработки соответствующей ей государственной экономической стратегии, отвечающей глубинным национальным интересам страны.

Реализация такой стратегии как раз должна вернуть страну на путь устойчивого экономического роста и обеспечить ей достойное место в мировой экономике.

3. В соответствии с современными представлениями конкурентоспособной считается страна, сочетающая преуспевание в международной торговле на базе высокой технологии и производительности труда с высокими доходоми и заработной платой. Международные сопоставления в целом подтверждают это положение: рейтинги конкурентоспособности тесно связаны с производительностью труда и уровнем доходов населения.

Анализ показателей национальной конкурентоспособности России в 90-е гг., проведенный в ИМЭМО РАН и в Национальном институте развития Отделения экономики РАН, со всей очевидностью подтвердил низкий уровень конкурентоспособности России в сравнении с ведущими промышленными странами. Более того, происходит не только резкое ухудшение конкурентных позиций России на мировых рынках, но и, что особенно тревожно, ослабление ее позиций на собственном национальном рынке. В целом же речь идет о существенном снижении макроконкурентоспособности страны. В период 1990-х гг. все без исключения показатели конкурентоспособности России, рассчитанные на макроуровне, демонстрировали тенденцию к понижению. Это касается показателей, характеризующих технологические, ресурсно-сырьевые и ценовые преимущества.

В основе этих тенденций, прежде всего, лежит значительное снижение эффективности функционирования как всей хозяйственной системы, так и отдельных ее важнейших секторов и звеньев. В связи с переживаемым Россией глубоким структурным кризисом, приведшим к более чем двукратному падению объема промышленного производства, отмечается резкое ухудшение всех показателей эффективности функционирования хозяйственной системы. Такой обобщающий показатель, как уровень производительности труда, снизился за 1990-е гг. примерно на 1/3. Продолжает увеличиваться отставание по уровню производительности труда, как от ведущих промышленных стран, так и от стран переходной экономики и многих развивающихся рынков, что свидетельствует о постепенной утрате Россией технологического конкурентного преимущества. По расчетам на базе паритетов покупательной способности уровень производительности труда в России оценивался в конце 90-х как 1/5 от уровня США, против 1/4 в середине 90-х и 1/2 в конце 80-х. Одновременно ухудшились показатели эффективности использования основных производственных фондов, показатели энергоемкости, материалоемкости и др.

4. Россия — страна, богатая природными ресурсами, тем не менее, ее сырьевая база характеризуется существенным истощением запасов и снижением ценовой конкурентоспособности сырья из-за ухудшающихся условий добычи и транспортировки. Низкая эффективность добычи сырья и ресурсопользования в России (ресурсоемкость ВВП России в 7,0–2,4 раза выше, чем в развитых странах) вносит свой вклад в снижение эффективности национальной экономики и препятствует росту ее конкурентоспособности.

5. Вызывает озабоченность состояние инвестиционной сферы, где складывается крайне драматичное положение, свидетельствующее о постепенной, но неуклонно прогрессирующей утрате страной способности к воспроизводству сложного комплекса отраслей обрабатывающей промышленности, что в перспективе создает опасную зависимость от внешних источников обеспечения воспроизводственными ресурсами.

Спад инвестиционной активности в России достиг опасных размеров. Годовой объем капиталовложений в 2004 г. составил менее трети к уровню 1990 г. Отношение объемов капиталовложений к уровню США снизилось с 25 до 4%, Японии — с 34 до 7, Германии — с 80 до 14. Обогнали Россию или вплотную приблизились к ней и так называемые «малые страны». В результате недоинвестирования не обеспечивается даже простое воспроизводство основного капитала. В наиболее кризисных отраслях капиталовложения в 2,5–5 раз меньше начисленной амортизации. А в целом по промышленности во второй половине 90-х гг. реальные капиталовложения меньше инвестиционных ресурсов примерно в 1,7 раза.

Прямым вычетом из инвестиционных ресурсов стала утечка капитала за рубеж. Ежегодные суммы такого «бегства» оцениваются в 20—30 млрд долл. Слабо соотносятся с промышленно-производственным потенциалом России размеры прямых иностранных инвестиций (ПИИ), которые могли бы оказать значительную помощь в преодолении инвестиционного спада. В последние годы приток ПИИ был в десять раз меньше оттока капитала из страны. По масштабам ПИИ на единицу произведенного ВВП Россия входит в десятку стран, занимающих последние места среди 53 стран, включенных в исследование Всемирного экономического форума.

6. Решающим фактором снижения конкурентоспособности стала деградация научно-технологической базы и ухудшение структуры российской промышленности вследствие опережающего спада производства в отраслях высокой технологии. Снижение к концу 90-х гг. расходов на НИОКР до 0,7% от ВВП (примерно 30 долл. в расчете на душу населения в год, против 425 в США) ведет к разрушению научно-технического задела и закрепляет тенденцию к падению конкурентоспособности на самых перспективных и высокоэффективных рынках, лишает Россию возможности использования интеллектуальной ренты, образующейся при реализации новых продуктов и технологий.

При международном сопоставлении по методу рейтинговых оценок Россия занимает последние места практически по всем показателям, характеризующим технологический ресурс, как его общее состояние, так и многие механизмы его создания и развития. Хотя ресурсная база научно-технической сферы оценивается достаточно высоко — по распространению высшего образования, численности ученых и инженеров, уровню научно-исследовательских институтов Россия входит в число первых 12–15 стран мира — эффективность использования этих ресурсов весьма низка.

Источники развития технологических конкурентных преимуществ России (собственные научные исследования, нововведения и заимствование технологий) практически скованы недостаточным финансированием самой науки, слабой связью науки с промышленностью, неразвитостью научной инфраструктуры; низкой инновационной активностью предприятий и отсутствием развитой национальной инновационной системы; низкой эффективностью механизмов внешней и внутренней диффузии технологии.

Укрепление технологической ресурсной базы и создание технологического конкурентного преимущества России требуют формирования национальной инновационной системы, концентрации усилий на научных направлениях, по которым Россия находится выше мирового уровня, и поиска новых технологических ниш. Необходимо также формирование и развитие национальной системы распространения нововведений, в том числе заимствованных.

7. Главным источником ценовых преимуществ России, как на внешнем, так и на внутреннем рынке, является в настоящее время дешевый квалифицированный труд. Конкурентным преимуществом трудовых ресурсов России является достаточно высокий уровень начального и среднего образования, особенно математической подготовки, а также уровень образования (в годах) среднего рабочего. Значительно хуже уровень подготовки менеджеров, особенно в научно-технической сфере, специалистов в области финансового управления и маркетинга.

Удельная оплата труда в России существенно ниже, чем в ведущих промышленных странах. После кризиса осени 1998 г. уровень удельной оплаты труда в России снизился еще больше, по нашей оценке, в среднем за 1998 г. он составил всего 8,06 цента на международный (рассчитанный по ППС) доллар против 36,2 в США. Таким образом, оплата труда в расчете на единицу продукции была в России в 1998 г. в 4,5 раза ниже, чем в США. Соответственно на 1 доллар оплаты труда в России производилось в 4,5 раза больше продукции, чем в США. С тех пор положение изменилось в лучшую сторону, но не настолько, чтобы можно было говорить о серьезном переломе в этой области. По оценкам, в 2004–2005 гг. этот разрыв составлял около 3 раз.

Крайне низкий уровень затрат на оплату труда в расчете на единицу произведенной продукции в России не является следствием прогресса технологии и роста производительности труда, а отражает низкую оплату и высокую норму эксплуатации труда, а также заниженный относительно паритета покупательной способности валютный курс рубля. Источником существенного снижения удельной оплаты труда стало более крутое по сравнению со снижением производительности труда падение уровня заработной платы: более чем двукратное за 1990–1998 гг. В пересчете по валютному курсу разрыв по заработной плате между Россией и США составил в конце 90-х гг. 16 раз, а в 2003–2004 гг. — примерно 12–14 раз.

Конкурентное преимущество, основанное на снижении жизненного уровня населения, не может быть устойчивым. Многолетнее неконтролируемое снижение заработной платы, осложненное практикой неплатежей, ведет к сужению потребительского спроса, к дальнейшему углублению спада производства и разбалансированию экономики. Предельно низкий уровень заработной платы подрывает основы воспроизводства трудовых ресурсов России, создает в стране крайне неблагоприятную демографическую ситуацию, ведет к снижению уровня общей и профессиональной подготовки кадров, препятствует разработке и осуществлению программ развития трудовых ресурсов и является серьезной угрозой резкого падения конкурентоспособности экономики страны в ближайшем будущем.

8. Различия по величине отклонения валютного курса от ППС определяют деление стран на обладание «сильной» и «слабой» валютой и характеризуют различия в положении и их возможностей на мировом рынке. «Сильная» валюта облегчает экспансию на мировом фондовом рынке, скупку зарубежных производственных активов по заниженным ценам, обеспечивает дешевый импорт. Напротив, «преимуществом» стран со «слабой» валютой является возможность дешевого экспорта своих ресурсов. Пользование ресурсами мирового рынка для этих стран затруднено из-за завышенных цен на импорт.

События 1998 г. формально создали условия для низкоэффективных отраслей российской экономики, которые получили 4-кратное ценовое преимущество относительно товаров высокоразвитых стран. Реализация ценовых преимуществ могла бы повысить норму внутренних накоплений, послужить толчком для развития как экспортных, так и импортозамещающих производств. Однако в условиях глубокого системного кризиса российской экономики, высокой степени зависимости от вздорожавшего импорта, нехватки капитала, долгового бремени — реализация конкурентных преимуществ, которые дает «дешевый рубль», представляется весьма проблематичной и слабо реализуемой.

9. Динамика показателей, описывающих присутствие России на мировом рынке в 90-х гг., также свидетельствует о резком падении конкурентоспособности российской экономики. Резкое сокращение масштабов национальной экономики, ускоренная болезненная трансформация ее хозяйственных механизмов проявилась и в работе внешнеэкономического сектора страны, где процессы либерализации проходили наиболее стремительно. Доля России в мировом экспорте составила в конце 90-х около 1% против 2,1% в 1990 г. Наращивание экспорта осуществляется практически только по минеральному топливу (около 1/10 мирового экспорта), по сырью и металлам. В то же время по товарной группе «машины и оборудование» доля России в мировом экспорте не превышает 0,5%, а по товарам наукоемких отраслей — менее 0,3%.

10. Снижается конкурентоспособность российских товаров также и на внутреннем рынке. Если на протяжении многих лет дореформенного периода ресурсы потребительских товаров для внутреннего рынка формировались за счет внутреннего производства не менее чем на 70–80%, то уже к середине 90-х гг. доля товаров собственного производства сократилась до 50%. Особенно беспокоит возросшая зависимость от импорта продовольствия, которая создает реальную угрозу продовольственной безопасности страны.

За истекший 15-летний период фактически многие российские производители в значительной мере потеряли свой внутренний рынок готовой продукции. Это еще одна очень опасная угроза национальной безопасности страны, поскольку эта потеря означает постепенную утрату национальной экономикой способности к воспроизводству.

Национальное воспроизводство предполагает наличие замкнутого воспроизводственного цикла — от сырья до продукции конечного потребления. Резкое усиление зависимости российской экономики от внешних рынков, на которых она вынуждена приобретать самые необходимые товары, становясь крайне уязвимой не только экономически, но и политически, создает реальную угрозу социальной и политической стабильности.

Потерю внутреннего рынка можно считать кульминационной фазой деградации национальной экономики, отражающей не только ее неспособность производить конкурентоспособные товары, но также и неспособность выстроить элементарные системы защиты национальных производителей от иностранных конкурентов на своей собственной территории, обрекая их на экономическое умирание, а вместе с ними и на физическое вымирание население страны.

Это быстро переводит проблематику укрепления и повышения конкурентоспособности в совершенно иную плоскость — в проблему элементарного жизнеобеспечения, а проблему экономической безопасности — в проблему обеспечения фундаментальных основ национальной безопасности.

3.2. Три главных фактора нестабильности

Однако при всей драматичности перечисленных выше воздействий глобализации на российскую экономику главные угрозы ее безопасности сосредоточены в трех обстоятельствах.

Обстоятельство первое. Если взять за основу геополитический аспект проблемы, то следует подчеркнуть, что главной целью глобализационного проекта все-таки является решение проблемы ресурсообеспечения.

Не случайно с конца 80-х гг. глобалисты провозгласили высшей ценностью не человека, а ресурсы, природу, ради сохранения которой они готовы пожертвовать, «сократить» миллиарды «лишних» человеческих жизней (см. раздел 1.6 настоящей работы).

Главный интерес ведущих стран мира и их правительств — организация легитимного процесса мобильности, или трансфертизации ресурсов, которые, по их замыслам должны из национальных превратиться в глобальные.

В условиях нехватки ресурсов выдвигается тезис о необходимости перераспределения планетарных ресурсов в пользу экономически «наиболее эффективных» хозяйственных систем. Соответственно, «менее эффективные» не имеют права на расточительное использование имеющихся у них ресурсов и должны отдавать их «более эффективным». Поэтому глобальные ресурсы должны быт экстерриториальными и принадлежать всему человечеству. Они должны быть трансфертными (мобильными), способными к передаче из рук в руки, чтобы использоваться эффективно.

В связи с этим в отсталых странах (как впрочем, и в России) развитие обрабатывающей промышленности рассматривается как слишком расточительное, поскольку оно требует дополнительных ресурсов.

Нации не имеют права прятать свои ресурсы и территории от свободного и открытого международного экономического обмена и конкурсного использования.

В условиях перенаселения планеты земля, свободная территория становится один из самых дефицитных ресурсов. А Россия — одна из немногих стран, обладающая этим ресурсом в избытке.

Раньше эта проблема решалась путем войны, теперь — с использованием тонкой юридической и экономической практики.

Обстоятельство второе в определенной мере вытекает из первого. Уже в самом подходе к ресурсам кроется вторая особенность современной глобализации — тенденция к использованию двойных стандартов для различных групп стран и социальных групп населения в странах.

Как отмечает известный русский философ А.С. Панарин, на протяжении последних трехсот лет проекты просвещения и развития носили универсальный характер, т. е. были адресованны всем.

Современная глобализация как социальный проект имеет двойственный характер, поскольку включает в себя две антагонистические подсистемы — подсистему развития, предназначенную для определенных субъектов (в основном стран развитого Севера), и подсистему стагнации, предназначенную для всех остальных. При этом России в такой глобализации отведено место в подсистеме стагнации.

Утверждение высшим духовно-нравственным началом права «избранных» на глобальное доминирование, породившее стремление управлять всеми политическими, экономическими и социальными процессами в мире с использованием тонких социальных технологий и влияния на психосферу человека как основное средство природопользовательской практики сообщества, обеспечивающий гарантированный и абсолютный «достаток» мировой финансово-политической элите.

Если перейти от рассуждений достаточно общего характера к историческим реалиям, то становится очевидным, что носителем указанной выше духовно-нравственной доминанты в силу многих обстоятельств как объективного, так и субъективного толка выступает система ценностей и стандартов, прямо отождествляемая с «западной цивилизацией».

Структура самого глобального проекта такова, что в результате его реализации происходит разделение не только наций и государств на глобальном уровне, но и внутри отдельных стран нации также делятся на две подсистемы (сильно маргинализированных богатых и бедных).

Это представляет весьма большую опасность, т. к. этот процесс подрывает и национальную безопасность, целостность гражданского общества и грозит тотальной социальной и политической дестабилизацией в самом ближайшем будущем в любой стране, вовлеченной в этот процесс, в том числе и в России.

Для России с практической точки зрения назрела острая необходимость радикальной смены социального курса, с обеспечением отхода от практики деления нации на две антагонистические подсистемы (богатые — бедные). Если нам не удастся решить эту проблему, мы окончательно потеряем свою мировую субъектность и нас просто выжмут из числа стран, конкурирующих между собой и стремящихся определить контуры будущего глобального мира.

Обстоятельство третье связано с общемировой тенденцией выхода национальных элит, и в первую очередь экономических элит, из системы национального контроля.

В качестве оправдания используется тезис о невозможности уместить сегодняшнюю экономику в рамки национальных границ и приоритетов. Поэтому национальный контроль оказывается как бы лишним.

Выход элит из системы национального контроля влечет за собой резкое ухудшение ее социального поведения. Новая элита предлагает модели поведения, категорически неприемлемые для нации, которые включают такие принципиальные моменты, как:

• демонтаж социального государства;

• социальная безответственность предпринимательства;

• исчезновение предприятия как социального института (ликвидация профсоюзных, женских и молодежных организаций).

Выход из системы национального контроля — это, по сути, вызов социальному, гражданскому и национальному консенсусу, что также грозит нарастанием хаотичности и дестабилизацией общества.

В целом Россия сегодня стоит перед лицом синергетического воздействия названных трех обстоятельств, дестабилизирующее влияние которых может оказаться для страны фатальным. Это связано с тем, что:

• страна по историческим меркам одномоментно оказалась разделенной на бедных и богатых, что предопределило крайне маргинальный характер ее социального спектра, практически отказавшись при этом от проекта социального государства, реализовавшегося на протяжении более 70 лет;

• ее ресурсы практически уже не принадлежат основной массе населения;

• ее экономическая элита находится практически вне национального контроля со стороны общества.

3.3. Приоритеты обеспечения экономической безопасности

Поскольку для современной России задача повышения конкурентоспособности — это интегративный способ решения совокупности главных задач ее развития, отражающих национальные интересы, важно правильно определить приоритеты этих интересов в ближайшей перспективе.

Из всех проблем, стоящих сегодня перед страной, наиболее важными являются восстановление и укрепление положительного вектора развития в трех главных сферах: социально-демографической, ресурсной (прежде всего, финансово-экономической) и научно-инновационной.

1) Социально-демографическая сфера.

Необходимость сохранения и укрепления демографического потенциала страны связана с его количественным уменьшением и ухудшением его физических и интеллектуальных характеристик. Это явилось результатом снижения социальной роли государства и связано с его фактическим (и чрезвычайно резким) уходом из экономического поля как регулирующего и направляющего начала, а также из социального поля как гаранта социальной стабильности и позитивного общественного развития.

Именно такой резкий по времени и масштабам уход явился причиной социально-экономического регресса (страна почти 10 лет жила в условиях сужающегося воспроизводства — в мировой истории факт беспрецедентный для мирного времени), а также разгула коррупции и преступности. Уровень криминализации, снижение трудовой дисциплины, квалификационная деградация, ненормально большая доля населения, живущего за чертой бедности, огромная социальная дифференциация, снижение вертикальной мобильности в обществе, связанное с резкой имущественной дифференциацией, — все это крайне серьезные угрозы будущему развитию страны, ее социальной стабильности и национальной безопасности.

Поэтому восстановление нормального воспроизводства населения страны, улучшение качества человеческого потенциала, укрепление его физического и духовного здоровья, повышение образовательного, интеллектуального и квалификационного уровня является главнейшей и первейшей задачей с позиций реализации национальных интересов страны и повышения ее международной конкурентоспособности.

Другой важной задачей в этой сфере является сохранение самобытной культуры и национального своеобразия всех народов, населяющих огромную страну. Уникальный генофонд, исторически сложившийся на территории России, является важным фактором физической жизнестойкости ее населения и одним из мощных факторов развития страны в будущем.

2) Финансово-экономическая сфера.

Сохранение и эффективное использование природно-ресурсного потенциала страны с учетом участия ее в международном разделении труда сегодня в определяющей мере зависит от выстраивания такого финансово-экономического механизма, который позволил бы:

• во-первых, в полном объеме использовать на нужды страны те средства, которые получают российские фирмы от добычи и экспорта природных ресурсов (нефть, газ, металлы, лес и другие);

• во-вторых, повысить степень переработки добываемых и экспортируемых ресурсов, с тем чтобы страна, облагораживая свой экспорт, могла более полно использовать свое участие в международной специализации и кооперации.

Другой задачей в этой сфере является укрепление собственной финансовой базы страны и обретение ею реальной финансовой независимости во внутренних и внешних делах:

• устранение слишком сильной зависимости ее экономики от конъюнктуры мировых рынков топливно-сырьевых товаров;

• снижение внешнего долга, создающего слишком тесную зависимость страны от международных финансовых институтов;

• устранение из внутреннего оборота страны иностранных валют, создающих ненормальные условия хозяйствования и воспроизводства).

3) Научно-инновационная сфера.

В современных условиях Россия сохранила конкурентные позиции в сравнительно незначительных областях, среди которых, прежде всего, научные исследования и разработки, особенно фундаментального характера, а также прикладные исследования, в основном связанные с оборонными отраслями промышленности.

На сегодня это то реальное поле, в котором частные и государственные предприятия и фирмы могут выстраивать эффективные конкурентные стратегии по сохранению своих позиций на этих рынках, а также проникновению на другие рынки, тесно связанные с результатами потенциально эффективных научных разработок.

Другим направлением развития в этой сфере является необходимость сбережения там, где это еще возможно, того технологического потенциала, который сохранился с советских времен и продолжает еще достаточно эффективно функционировать.

Третье направление в этой сфере — поощрение создания и развития деятельности множества мелких венчурных фирм научно-технического профиля, способных реализовывать высокорентабельные инновационные проекты и выращивать высококлассных, обладающих творческим потенциалом специалистов.

В условиях глобализации, сопровождающейся требованием мобильности (интернационализации) ресурсного потенциала планеты, главной задачей государственных органов России является сохранение национального (государственного) контроля над ресурсным потенциалом страны (демографическим, природным, научно-техническим, культурным), его сохранением, приумножением и рациональным (эффективным) использованием.

При этом базовым условием для формирования конкурентных преимуществ России по отношению к другим странам является социальная и культурная компонента, позволяющая реализовывать творческий потенциал населения страны, его синергетику, самобытность и стратегическую уникальность.

Поэтому государство в лице своих институтов должно выстраивать такую политику, которая в максимальной мере содействовала бы реализации этих факторов, создавая тем самым для стратегических конкурентов России практически непреодолимые препятствия в экономической, геополитической и научной сферах.

Важно отметить один принципиальный момент: обеспечение национальной безопасности с помощью комплекса защитных мер — направление правильное, но совершенно недостаточное. Без четких социальных ориентиров и соответствующих им политических целей, а также выстроенной на его основе соответствующей стратегии любая система защитных мер окажется фикцией.

Защитные механизмы социальной системы должны носить сквозной характер и опираться на «большие смыслы», задающие четкие императивы социальному поведению граждан, создавая безусловные предпосылки для их готовности защищать национальные интересы страны.

Выбранный в начале 90-х гг. стратегический путь построения счастливой жизни с помощью либерально-рыночной трансформации показал, что инструментальные ориентиры для этой цели не годятся. Более того, полученные на их основе обескураживающие результаты, отбросившие страну на несколько десятилетий назад, способствовали быстрому исчерпанию социально-психологического стимулирующего потенциала, который сегодня у большинства людей превращается в антистимул. Защита национальных интересов и обеспечение национальной безопасности, в том числе и экономической, не может строиться на формальных подходах.

Это же можно сказать и о цели, с помощью достижения которой Россия могла бы занять достойное ей место в мире. Речь идет о ее макроконкурентоспособности. Сегодня весь ход исторического процесса как в мире в целом, так в мировой экономике подсказывает, что главное преимущество в конкурентной борьбе заключается в выборе верной стратегии. Это важно для всех уровней формирования конкурентных преимуществ, но особенно это важно для макроуровня.

Для любой страны — это самая важная задача, поскольку с ее помощью решается главный вопрос жизни страны, заключающийся не в выяснении, как противостоять конкурентам, а, прежде всего, зачем, для чего.

От того, чего хочет добиться страна в глобальной конкурентной борьбе, зависит и выбор средств, и эффективность применяемых методов.

Поскольку на макроуровне решаются вопросы, прежде всего, социокультурного характера, определяется та часть системы жизнеобеспечения, которая составляет не только материальную основу жизни социума, но и его духовное и культурно-историческое ядро. Именно в этом ядре заключается неповторимость, уникальность любого народа, любой нации, любого государства, обладающего своей национальной воспроизводственной базой.

Сегодня с этой базой обычно отождествляют только материальный, экономический потенциал, но на самом деле он гораздо шире и глубже. Глубина его как раз определяется неким уникальным социокультурным кодом, формирующим тип хозяйственного поведения основной части населения страны, используя который страна получает наивысший эффект от своей хозяйственной деятельности.

Фактически речь идет о глобальной стратегической альтернативе, в которой нашло бы отражение решение наиболее острых глобальных проблем, с которыми современная цивилизация, построенная на принципах безудержного ресурсопоглощения и жесткого подавления слабых, менее организованных и агрессивных конкурентов, все же справиться не может.

Концептуальной основой такой альтернативы мог бы быть глобальный полицентричный проект, о котором говорилось в разделе 1.4 настоящей работы.

Конкретно же речь должна идти об оптимальном использовании единого экономического пространства бывшего СССР — вопросе, который остро стоит сейчас перед всеми странами СНГ и, прежде всего, перед Россией, являющейся крупнейшей и наиболее развитой в экономическом отношении страной этого исторически сложившегося региона.

Эта новая и крайне сложная для российской экономики ситуация требует выработки соответствующей ей государственной экономической стратегии, отвечающей глубинным национальным интересам страны. Реализация такой стратегии как раз должна вернуть страну на путь устойчивого экономического роста и обеспечить ей достойное место в мировой экономике.

Журнал "Вопросы экономики переходного периода"

№ 8, август 2006 г.